Dosztojevszkij, Fjodor Mihajlovics: Sztyepancsikovo és lakói (oroszul); Q 2893

- 7 не приврал. Просто, батюшка, штука капитана Кука выходит. СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. - Я слышал это, но признаюсь... БАХЧЕЕВ. - Признаюсь, да признаюсь Ведь наладит же одно человек. Да чего признаваться-то? Нет, вы лучше меня расспросите: из каких лесов я к вам явился. Матушка Егора-то Ильича, полковника-то, хоть и очень достойная дама и, к тому же генеральша, да, по-моему, из ума совсем выжила: не надышит на Фомку треклятого. Всему она я причиной: она-то и завела его в доме. Зачитал он ее, то есть, как есть бессловесная женщина сделалась, хоть и превосходительством называется. Одна только Александра Егоровна, дочка полковничья, хоть и малый ребенок - всего то шестнадцатый год, да умней их всех по-моему: не уважает Фоме, милая барышня, больше ничего. Да и кому уважать-то. Зедь он, Фомка то, у покойного генерала Крохотника в шутах проживал. Ведь ему, для его генеральской потехи, различных зверей из себя представлял, й выходит, что прежде Ваня огороды копал, а ныне Ваня в воеводы попал. А теперь полковник-то, дядюшка вот, отставного шута заместо отца родного почитает, в рамку вставил его, подлеца, в ножки ему кланяется,тьфу! СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. - Позвольте вас спросить, что он красив, умен? БАХЧЕЕВ,- Фома-то? Писаный красавец. Писаный1 Слышите»добрые люди: красавца нашел. Да он на всех зверей похож,если уж вы все хотите доподлинно знать. И ведь добро бы,шельмец, остроумием обладал, а то и остроумия нет никакого.