Rannnet, Egon: Bludni; Q 647

с улыбкой.) А что если Март вернется ночью? Подняться к тебе, разбудить? АННИКА. Зачем? Я не желаю его видеть... Вернется он, как же! Идите! За двенадцать лет ни одной строчки! Нужны мы ему! МАТЬ. А если не разрешали писать? АННИКА. Значит, он слишком тяжкий преступник!.. Нет, нет, я не желаю его видеть! Не желаю! л МАТЬ. Ну полно, полно тебе... Я-то ведь просто так... (После паузы.) Ох, что-то плечи ломит. Верно, к дождю... (Пауз а.) В баню пойдешь? АННИКА. Пожалуй, придется попарить мое грешное тело... А то и не уснуть. (Смотрит в окно.) Какой чудесный вечер! МАТЬ. Молода - вот и кажется тебе все чудесным. А по-моему, сегодняшний вечер чересчур прохладен. (Закрывает окно.) ;'.ровь у тебя беспокойная, буйная... Такую кровь словами не охладишь! Покажи-ка лице... (Сокрушенно качает головой.) Вон как глаза-то блестят! АННИКА. Я в себе не вольна! МАТЬ (почти торжественно). Смилостивься, господи! Пойди, пойди, Анника, похлещи себя... Да покрепче!... Тяжелы грехи человеческие. (АННИКА, тихо смеясь, выходит. Слышно, * как за домом кто-то не спеша колет дрова; МАТЬ прибирает комнату, затем уходит к себе. П а у з а. В прихожей появляется МАРТ ТУЯСК. Сто рослый и крепкий мужчина лет тридцати восьми - тридцати девяти. Яго лицо заросло