Írások Sztanyiszlavszkijról (oroszul); Q 9207

(р.п Наш Станиславским \ & \ Чувство особого волнения, которое мы все мхатовцы старые и молодые всегда испытывали, подходя к дому KS 6 в бывшем Леонтьевском переулке /теперь Ул. Станиславского/, \ направляясь на репетицию к великому режиссеру, не покидало нас и тогда, когда мы шли поздравить нашего любимого Константина Сергеевича с его 75-летием. Чувствуя себя не вполне здоровым, Константин Сергеевич принимал нас лежа в постели. Около его кровати на маленьком столике стояло шампанское и бокалы. Бокал с шампанским был и в руке Константина Сергеевича. С каждым* из подходивших Константин Сергеевич обменивался приветливыми словами. Подошла очередь и моя. Не знаю почему, но этот бокал с шампанским в моей дрожащей от волнения руке мешал мне. Как-то не вязалась такая форма встречи с привычным общением с Константином Сергеевичем в работе. Я присел около кровати. Как обычно, Константин Сер геевич взглянул своим прищуренным проницательным взглядом и, слегка улыбаясь, спросил: "Ну, как? Достигли в искусстве всего? Считаете, что все уже познали? Или есть червячки сомнений?" В ответ я растерянно улыбнулся, сказав, что "конеч но, Константин Сергеевич, еще далеко не все познал". - Ну, что же, тогда значит, еще не все пропало, - уже без улыбки, серьезно сказал Константин Сергеевич. Это были слова гениального художника, не знавшего и не желавшего признавать творческого покоя за всю свою