Dosztojevszkij, Fjodor Mihajlovics: Sztyepancsikovo és lakói (oroszul); Q 2893

- 11 ностя прикрывают натуру особенную. К ведь есть же чтонибудь в этом человеке. Ведь есть же причина, по которой ему все поклоняются. БАХЧЕЕВ.- Это Фомка-то такой особенный человек? СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ. - Я это так только,в виде догадки. БАХЧЕЕВ.- А позвольте, батюшка, полюбопытствовать, спросить: обучались ли вы в философии, или нет? СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ,- Признаюсь, я намерен изучать,но.. БАХЧЕЕВ,- Ну, так и есть. Я, батюшка, еще прежде, чем вы рот растворили, догадался, что вы философии обучались, Меня не надуешь, морген-фри. За три версты чутьем услышу философа. Поцелуйтесь вы с вашим Фомой Фомичем, особенного человека нашел. Тьфу! Прокисай все на свете. Я было думал, что вы тоже благонамеренный человек, а вы... Живо! Ехать! ГРИГОРИЙ,- /входит в картузе, готовый к от"езду, в ожидании барина/. СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.- Позвольте спросить вас, вы уже более не приедете к дядюшке? БАХЧЕЕВ,- К дядюшке-то? А плюньте на того, кто вам это ' сказал. Вы думаете, я постоянный человек, выдержу. 3 то» то и горе мое, что я тряпка, а не человек. Недели не пройдет, а я опять туда поплетусь. А зачем? Вот подите: сам не знаю зачем, а поеду, опять буду с Фомой воевать. Это уж, батюшка, горе мое. За грехи мне господь этого Фомку послал, в наказание. Характер у меня бабий, постоянства нет никакого. Трус я, батюшка, первой руки...