Horváth Attila – Orosz László szerk.: Cumania 6. Historia (Bács-Kiskun Megyei Múzeumok Közleményei, Kecskemét, 1979)
Fazekas I.: Móra Ferenc parasztábrázolása
В гл. 5 «Новеллы и романы Моры» дается обзор второго этапа творческой деятельности писателя, прежде всего с точки зрения образа крестьянина, данного в произведениях Моры. После падения пролетарской революции в Венгрии в наиболее опасные дни белого террора Мора вынужден был на некоторое время скрыться. Он нашел убежище у своих дурзей. В последующие годы он хотя и не был вынужден молчать, в своих сочинениях он обращался к самым сокровенным своим воспоминаниям о детстве, более светлом, чем настоящее время, несмотря на постоянные заботы, на бедность. В сборнике «Георгикон», однако, мы видим, что писатель напрасно стремился бежать от мыслей о настоящем времени обращением к своему прошлому, его разочарование не смягчает близость к природе, ведь заботы современных бедняков еще более тяжелые, чем трудность его собственной жизни. После выхода в свет двух сборников очерков — «Георгикон» и «Игрушечная скрипка» — он написал роман «Смерть художника» автор позднее изменил название романа — второе издание вышло в свет под названием «Дочь четырех отцов». В романе он вероятно хотел бы рассказать об условиях смерти художника Эдёна Хеллера, но в данных политических условиях ему выгоднее было не упомянуть в судьбе одной из жертв застенков Хорти. По настоянию радикальной газеты «Вилаг» он написал роман «Воскрешение Ганнибала» (в середине 20-х годов), но друзья по соображениям остарожности спрятали рукопись этой трогательнейшей сатиры. Роман увидел свет в 1949, а затем в 1967 году. Во время своего пребывания в Аббации, куда он уехал лечиться по рекомендации врачей, в 1927 году он написал роман «Песня о пшеничных полях», вокруг которого возникло множество недоразумений, но который еще при жизни писателя получил большую популярность. Этот двухтомный роман возник под влиянием «Крестьян» Реймонта. В справочниках по истории венгерской литературы об этом романе обычно говорится, что это один из лучших антивоенных романов венгерской литературы. Герои романа — женщины, потерявшие своих мужей во время войны и вернувшиеся из плена бышие солдаты. Один из них, Ференц, мечтает о счастливой новой жизни совдовоЙ одного из его аремейских товарищей, погибших в его близости. Молодая женщина под тяжестью мысли о том, что Ференц, возможно равнодушно относился к страданиям ее умершего мужа, может быть не разгелил с ним своего последнего куска хлеба, сходит с ума. Высокая оценка композиции, большого богатства языка романа, данная Иштваном Шётером, вполне обосновывает новое издание этого романа, которого, литературоведение неправильно поняло й в 1950-х годах. Новое «открытие» романа должно было бы сопровождаться историческим анализом спорных кусков текста и эстетическим анализом, касающимся и образа мыслей Моры. Несколько великолепных рассказов сборников «Моя кровная родня» и «Мои крестьяне» ярко свидетельствуют о неразрывных связях Ференца Моры с жизнью крестьян, о том, что интересы крестьянской бедноты в период экономического кризиса конца 20-х — начала 30-х годов он считал своими интересами. В эти годы в его новеллах рисовалась уже не идиллическая тишина, радости крестьянской жизни; так, в рассказе «Единственный ребенок Зугинэ», в котором аввтор нарисовал социологический фон стремления крестьян иметь не больше одного ребенка, слышна ужасная жалоба, проклятие несчастных женщин-матерей крестьянской бедноты. В заключительной 6 главе «Значение образа крестьянина при оценке творчества Ференца Моры» подводятся итоги данного автором краткого анализа произведений. Значение творчества Моры в истории венгерской литературы лучше всего можно понять, если учитывая результаты проведенных до настоящего времени исследований творчества Моры, мы будем анализировать содержание его работ в свете новейших результатов исторических наук и исследований в области истории сельского хозяйства. Что касается результатов дискуссии о реализме в литературе, проведенной в 1955 году, можно заключить, что в лучших своих произведениях Мора выполнил стоявшую перед ним историческую задачу: еще до появления народных писателей он без романтического увлечения крестьянской жизнью рассказал читателям о тяжелой участи крестьянства венгерской низменности. 317
